Похороны и посмертный культ Марата.

[manon-r]

Хотя при жизни Марата не любили не только его политические противники. но и многие монтаньяры, после смерти всеми было решено, что его нужно превратить в мученика , в котором так нуждалась Республика. (Ироничный Алданов вообще считает, что Марата искренне любил только художник Давид.... вплоть до директории).

Так, к примеру, как вспоминал Нодье, узнав о смерти Марата местный комиссар Конвента , увидев толпу патриотов и услышав о смерти Марата, воскликнул :"О. мой друг (Знал ли Марат вообще о его существовании?) , мой брат, почему я не встал между тобой и клинком убийцы..." Толпа разошлась. - Прощай, талисман Горы! - сказал некий полковник Шампиньонне. - Гора потеряла свою Горгону. - Вы все просто дети. Она ничего не потеряла! Лепеллетье уже затаскан до дыр. Мумия за мумию, нам нужен был мученик и мы его получили, - ответил безутешный друг покойного.
Народ же, похоже. горевал искренне. В первую же ночь после смерти Марата народ украсил венками дверь его дома. Коммуна первая поставила его бюст в зале заседаний, во время совещания к ним явился Анрио с сообщением об убийстве Друга Народа. Эбер потребовал оказания тому высочайших почестей, один член Коммуны предложил установить тот самый бюст. 14 июля в Конвент являлись депутаты от секций, выражали ему свое соболезнование, а секция Пантеона требовала, чтобы прах Марата перенесли в Пантеон. Некоторым было мало и этого, они требовали, что Друга Народа забальзамировали и провезли по всем департаментам. Некоторые даже хотели, не жалея расходов, воздвигнуть в его честь пустые гробницы под деревьями свободы, которые должны были быть посажены во всех коммунах. Оратор Секции общественного договора очень кстати заметил портрет Мишеля Лепелетье и воскликнул:" Где ты, Давид, возьми в руки кисть, ты должен написать еще одну картину!" Секция Вооруженного человека постановила 15 июля, что ее члены будут носить траурные повязки. Говорились торжественные речи: :"лучшей похвалой ему было его поведение, его кровоточащая рана и его смерть…. Марат был нашем другом. Другом народа и умер за него». Кто-то дже потребовал пыток лдя Шарлотты, называя ее отцеубтийцей, как позже отцеубийцей назовут Сесиль Рено. Просвещенный Конвент от таких эффектных действий отказался.Председатель только обещал: "Конвент в своей мудрости взвесит ваше требование".
Депутаты Конвента в свою очередь поднимались на трибуну, чтобы произнести хвалебную речь. «Убийство Марата - самое печальное событие, случившееся со времен провозглашения республики! - Восклицал (как-то двусмысленно), Эбер.-… И пусть все добрые патриоты будут начеку. Кинжал убийцы занесен над каждым из них». Друэ призвал сограждан обратить смерть Марата на пользу революции» Шабо призывал «покарать сообщников преступной Корде. Так удвойте же вашу энергию против заговорщиков в Кане и их сообщников в Париже, сидящих в самых недрах Конвента». В заключение он предложил перенести тело Друга Народа в Пантеон. Но тут против него выступил Робеспьер. «А что это за честь? Кто покоится там? Кроме Лепелетье я не вижу там ни одного добродетельного человека. Неужели его положат рядом с Мирабо, этим интриганом. Методы действий которого всегда были преступными».

Только Робеспьер, то ли ревнуя, к тому, что все внимание было направлено не на него, то ли находя все эти почести языческими, сказал у якобинцев.
"И меня тоже, сказал он: ожидают почести кинжала. Первенство выпало на его долю случайно, и моя гибель быстро приближается." Впрочем. когда жизнь любого видного депутата была под угрозой, чрезмерные почести. подаваемые Марату должны были казаться Максимилиану чрезмерными. Он считал также, что люди. удовлетворившись пышными погребениями забудут о мести. "Знаете ли вы, какое впечатление производит на человеческое сердце зрелище похоронной церемонии? Глядя на нее народ думает, что друзья свободы таким образом как бы возмещают понесенную потерю и что отныне они не обязаны отмстить за нее...." Неподкупный опасался зря, устроители церемонии сделали все, чтобы народ и члены Конвента не забыли о мести.
Настоящее соревнование началось за право похоронить тело и ,в особенности, сердце Марата. Секция Французского театра просит передать останки ей, поскольку с самого начала революции она охраняла жизнь Марата. Увы, у нее не было никаких шансов. Борьба за сердце Марата шла Якобинским клубом и клубом Кордельеров. Один член Якобинского клуба потребовал, чтобы сердце хранилось в их обществе "естественным достоянием которого оно является. Но клуб Кордельеров уже завладел сердцем Марата; якобинцам оставалось быть верными его духу.Шометт в Коммуне возражал против того. что сердце Друга Народа досталось Кордельерам. Друг народа принадлежит всей республике (то есть Коммуне?).
Со смертью Марата связаны не только его похороны и усиление террора, (которой я касаться не буду), но и проблема раздела его влияния на санкюлотов.
13 июля, сообщая об убийстве, Эбер написал;"Если бы я придавал значение своей особе, я бы рассказал вам, что почти каждый день получаю письма, полные самых страшных угроз. Даже учитывая репутацию газеты, едва ли это было правдой. зато как бы ставило Эбера на один уровень с Маратом. А 21 июля на заседании Якобинского клуба Папаша Дюшен честно и прямо заявляет. "Если нужен наследник Марата, если нужна еще одна жертва, она готова - это я». Волновала его конечно не жертва, а журналистское наследие Марата.

Некоторые пытались продолжать издавать газету Марата.14 июля в Якобинском клубе Шаль заявил, что общество должно продолжать издавать "Друга народа". Когда Лежандр резонно заметил, что продолжать издание газеты без Марата бесполезно некий рьяный патриот схватил его за горло. На следующий день Шаль вернулся к своему предложению. Якобинцы постановили, что "Марата... заменит общество литераторов, которые поставят своей целью пропагандировать его принципы и мораль".Робеспьер предложил купить газету Марата, но его предложение было отвергнуто.
Между тем 16 июля состоялись похороны. Ранее они были назначены на 17-е , но тело разлагалось слишком быстро. По предложению Давида Конвент постановил. что будет присутствовать при похоронах в полном составе Тело Марата забальзамировали. Но на жаре тело стало быстро разлагаться, и процедуру бальзамирования пришлось проводить на улице, при постоянным возжигании ароматических смол и трав. Из-за сложности бальзамиования останков врач Дешан предъявил Конвенту счет на 6 тыс. ливров. Сумму сочли чрезмерной и другому врачу Десо поручили это тпроверить. Десо признал сумму справедливой , но тут же патриотично добавил: "истинный республиканец уже должен считать наградой оказанную ему честьбальзамировать останки великого человека". Возможно, он жалел, что не его наняли на эту работу. Дешану пришлось удовольствоваться полутора тысячами ливров.
Погребением занимался Давид. Он распорядился поставить тело Марата в церкви Кордельеров на катафалке, покрытой его окровавленной рубашкой. Кинжал, ванна, чурбан, чернильница., перья, бумаги как бы имитировали повседневный рабочий день Марата. Руку пришлось взять у более свежего покойника; чтобы закрыть рот, пришлось отрезать кончик языка. Два человека у изголовья через небольшие промежутки времени поливали тело ароматическим уксусом и поддерживали горение благовоний. Надо полагать, зрелище тела Марата было нелегким испытанием для паломников. Над возвышением протянули лозунг; "Марат, друг Народа, убитый врагами народа. Враги народа. умерьте вашу радость, у друга народа найдутся мстители. Депутации секций сменяли друг друга, говорили возвышенные речи, , женщины раскидывали цветы вокруг тела. Они приносили страшные клятвы (видимо, отомстить) .
Вечером траурное шествие вышло с церковными свечами. Гроб несли на руках Двенадцать человек. За ними шли мальчики и девочки в белых платьях с кипарисовыми ветвями в руках, Далее Конвент в полном составе, другие власти и народ, певший революционные песни. На Новом мосту палили пушки. У могилы председатель Конвента произнес первую речь. После речей гроб опустили под скалы. В могилу были положены сочинения Марата и два сосуда с его внутренностями и легкими . Для места вечного успокоения Марата выбрали двор Клуба Кордельеров. (Как возвышенно заметил Ламартин "так погребают воина на поле сражения) По слухам. Марат вечерами читал там слушателям свою газету.. При похоронах присутствовали представители секций, представители департаментов, коммуна, кордельеры. якобинцы. весь Конвент Сцена освещалась факелами. Склеп Марата был сделан в форме скалы из гранитных глыб,видимо.,дабы подчеркнуть некреклонность покойного. Вход в склеп преграждала толстая стальная решетка, на могильном камне высекли: "Здесь покоится Марат, Друг народа, убитый врагами народа 13 июля 1793 г.".Устройство гранитных скал обошлось в 2400 ливров (да еще, по сохранившемуся в Архиве счету, на 26 ливров с горя выпили вина рабочие). Председатель Конвента Тюрио сказал надгробную речь и объявил, что Конвент готовится поставить статую Марата рядом со статуей В конце концов Марату поставили алтарь. "Драгоценные остатки бога (уже не просто мученика – бога!) воскликнул некий оратор, находясь у алтаря. Неужели мы окажемся клятвопреступниками перед твоей тенью? Ты требуешь о нас мести , а твои убийцы живы"... Здесь страшна неопределенность слова убийцы. Жирондисты? Некие абстрактные конрреволюционеры, каковым мог оказаться любой?
Бовале поручили сделать посмертную маску и бюст Марата, с которого немедленно стали штамповать сотни новых бюстов и воодружать их в общественных местах, например в Конвенте. Позднее в здании Конвента будет вывешена и знаменитая картина Давида "Смерть Марата" с надписью на постаменте, не сумев подпукить его. они его убили. Давид говорил: "Этого человека я писал сердцем".На полотне исписанный листок. зажатый в руке мертвого Марата, является второй запиской Шарлотты Корде. которая так и не была врукчена адресату."13 июля 1793, Мари Анна Шарлотта Корде - гражданину Марату. Я несчастна и потому имею право на вашу защиту." За картину, изображающую смерть Марата, Давиду было обещано 24 тысячи ливров, но заплатили ему только 12 тысяч. Много позднее, уже успев утешиться, после 9 термидора, — он все же домогался у правительства уплаты вторых 12 тысяч.Надо полагать, безуспешно.
Сердце Марата было 18 июля торжественнно перенесено в клуб Кордельеров, заключенное в агатовую вазу с инкрустированной крышкой. Друга народа все чаще сравнивали с Иисусом. Тогда ведь Иисус многими считался человеком, убитым за проповедь социального равенства. Демулен потом тоже сравнит себя с "санкюлотом-Христом".Правда, не все были этим довольны, так некий гражданин Броше довольно резонно заметил : "Марата нельзя сравнивать с Иисусом, ибо Иисус породил суеверие и защищал королей, а Марат имел смелость раздавить их. И вообще для республиканца нет другого бога, кроме философии и свободы."
Каждое воскресенье к могиле Марата совершалось паломничество. . Все театры были украшены его портретами.
18 июля гражданки из Общества революционных республиканок торжественно воздвигли на площади Карузель напротив Тюлбьири памятную пирамиду, посвященную Марату. Внутрь пирамиды поместили бюст Друга народа, ванну (ту самую?!), чернильницу и лампу. На памятнике высекли зловещую надпись: "При жизни Марат из глубины подполья указывалнароду его друзей и врагов; он умер и вернулся под землю. К обелиску приставили часового. но тот, если верить Мерсье. зимой скончался от холода.
Первые роли в почитании памяти Марата играли женщины. В церквях они превращали алтари и саркофаги в сенотафы (памятные гробницы??), задрапировавали их трехцветной тканью (вместо траурной) и устанавливали бюст Марата. Затем устраивали торжественные церемонии. Рядом с "алтарями Марата" часто помещали макет его ванны.
На культе Марата хорошо нажились художники и ремесленники. Изготовлялись гравюры и рисунки , веера с его портретом, меальоны, броши . табакерки кольца. Ношение амулета с образом Марата стало считаться знаком гражданской благонадежности. В газетах появились объявления такого характера: "Рисунок с натуры (?) :Жан Поль Марат на смертном одре; цена : 1 ливр -цветной, 15 су - однотонный...". "... гражданин Куринье, тот самый, который исполнил барельефный портрет Мари Анны Шарлотты Корде.... также исполнил барельефный портрет Марата, Друга народа....". В течение года на тему о Марате было написано четыре драмы и одна опера.Изображения "друга народа" стали обязательными во всех присутственных местах, в школах, в театрах. Его именем было по всей Франции . Имя Марата появилось на вывесках лавок и трактиров. Впрочем, если верить некой роялисткой газете., трактирщику уже при жизни Друга народа назвавшего свое заведение "У великого Марата". , пришлось закрыть его, кога нашлись свидетели, увидевшие. как из него выходили пьяный Марат, Тальен, Сержан и Панис. Посетители трактира решили, что тут поают человеческое мясо. Видимо, это одна из страшных баек роялистов.
Шли поспешные переименования людей и городов. Клуб кордельеров стал клубом Марата, улица и предместье Монмартр превратились в Монмарат. Город Шампрон-ан-Гатин стал Шампрон-Марат, Сени-Дени сюр Луар - Марат сюр Луар. Мэр Нима назвал себя Южным Маратом, мэр Страсбурга -рейнским Маратом.
Вот мнение Сен-Жюста, имевшего дело с оним из таких Маратов, по этому поводу."Дух подражания есть признак преступления. Нынешние контрреволюционеры, не осмеливаясь обнаружить свою подлинную сущность, неоднократно скрывались под личиной патриотизма. Несколько месяцев назад в Нанси объявился некий Марат, который намеревался разжечь новую Вандею; другой Марат появился в Страсбурге, он именовал себя рейнским Маратом; священник и австриец, он был контрреволюционер. Но был лишь один Марат; его "последователи" - лицемеры, которых стыдится его тень. Добродетели нельзя подражать: каждый добродетелен по-своему, или же он ицемер. Если бы Питт явился во Францию шпионить за нашим правительством, он принял бы обличье честного человека, чтобы не быть разоблаченным..." Известный своими чудовищными репрессиями в Нанте Каррье также называл свои отряды отрядами Марата.Доктор Кабанес приводит заявление некой гражданки, которая клянется вместе с подругами "всех своих етей воспитать Маратами и вместо Евангелия вручить их полное собрание трудов этого великого человека". Правда обещанные детки , если они выросли учились читать уже при Директории и вряд ли Марата. Комиссары Конвента посвящали себя покровительству "святого Марата". Многие, в том числе и женщины, меняли свои именя на имя "Марат", а новорожденных называли, к примеру, Брут-Марат-Лепелетье. В Марата хотел переименоваться и будущий Неополитанский король Иохим Мюрат.
Похоронные торжества были учреждены во многих коммунах. Молодые девушки в белых платьях с кипарисовыми и дубовыми венками в руках пели гимны в честь Марата. И все припевы этих гимнов требовали крови. Стремясь ослабить террор Шарлотта Корде добилась лишь обратного эффекта.
Тело "друга народа" было вскоре перевезено в Пантеон. Произошло это 21 сентября 1794 года, то есть после 9 термидора! Память Марата чествовали, так сказать, в пику казненному "заговорщику" Робеспьеру. Гроб был извлечен из-под гранитных скал в саду Кордельеров и отвезен в Пантеон. С этой церемонией совпала по времени другая. Конвент постановил выбросить из Пантеона останки графа Мирабо. Этого требовали якобинцы. "Прах "друга народа", — говорил один из них, — задрожал бы от негодования, если бы оказался рядом с прахом защитника Капета"¹. А ведь то же говорил некога и Робеспьер! Конвент не мог не согласиться со столь веским доводом. Так и было сделано.Останки Мирабо были вынесены через боковую дверь и выброшены на Кламарском кладбище преступников. Затем, под звуки кантаты, тело "друга народа" было погребено в Пантеоне.
После 9 термидора культ Марата, однако, терял свое значение.В Меце неожиданно вышла необычайно резкая брошюра-прокламация о Марате¹, — достаточно сказать, что он в ней назывался "вампиром". Автор брошюры придумал ловкий ход: основываясь на старых дореволюционных писаниях "друга народа", он изобразил его роялистом! Те же претензии можно было бы предъявить ко многим Монтаньярам. В одном из парижских театров смельчаки разбили бюст "друга народа" — сошло безнаказанно. Конвент не мог, естественно, не считаться с новым настроением Франции.Он принял осторожное решение. Он в общей форме постановил, что памятники, бюсты и похороны в Пантеоне могут разрешаться лишь по истечении десяти лет со дня смерти героя. мраморе и бронзе.

Своему постановлению Конвент придал обратную силу. Зал его заседаний был украшен бюстами Брута и Марата. Брут имел требуемый стаж, Поэтому его мирно оставили в зале. Но бюст Марата велено было вынести, как и ту картину Давида, которую полтора года тому назад повесили "на вечные времена" в зале заседаний, тоже в силу особого постановления Конвента. Затем, без большого шума, без всяких церемоний гроб Марата был вынесен из Пантеона и похоронен на соседнем (несуществующем более) кладбище св. Женевьевы.

В "Газетт Франсез" несколькими месяцами позднее, 17 прериаля III года. появилась заметка. Там сообщается, что останки "друга народа" были зарыты очень неглубоко; дожди размыли землю и открыли тело. "Узнав об этом, гражданский комиссар секции Пантеона отправился на кладбище и выбросил в грязь нечистые останки разбойника..."

Здесь надолго теряется след стоявшей на памятнике за решеткойй ванны Марата.. Она никому не была нужна: вряд ли кто пожелал бы купаться вней. Может быть, и в самом деле ее приобрел тогда, в надежде на любителя, старьевщик, впоследствии ее продавший графу Каприоль де Сент-Илер.

@темы: живопись, Культ мучеников Республики

Comments

[tes3m]

manon-r, Спасибо.))) Я убрала часть текста под кат, как вы хотели.)

[manon-r]

Спасибо.