Сегодня день рождения Бертрана Барера де Вьезак (1755-1841).
«Политический флюгер», как назвал его К.Демулен, бывший фейян, жирондист, якобинец, наконец, термидорианец, он всегда был на стороне сильнейшего. Он был ловким политиком, умным, энергичным и трудолюбивым человеком. Барер был постоянным докладчиком Комитета общественного спасения в Конвенте, и за свой ораторский талант был прозван «Анакреоном гильотины». Им восхищались одни и ненавидели другие (можно вспомнить А.Шенье и его «Ямбы»). Барер прожил очень долгую жизнь, был свидетелем смены многих политических режимов. В конце жизни он скажет: «Я вовсе не создавал моей эпохи, эпохи революций и политических бурь, чреватых страстями, интересами, нуждами, восторженными чувствами, систематическим взяточничеством, публичными насилиями и предательствами; я вовсе не создавал моей эпохи, а лишь был обязан ей подчиниться».
«Мемуары», написанные им в конце жизненного пути, конечно, субьективны, но представляют большой интерес как свидетельство очевидца и непосредственного участника событий.
Я перевела некоторые отрывки из его «Мемуаров», но все они, увы, так или иначе касаются Сен-Жюста (
понимаю, что надоела я уже всем с Сен-Жюстом). Все же они характеризуют и самого Барера...
читать дальшеБертран Барер
Мемуары
Bertrand Barere
Memoires: 4 vol.
Bruxelles; Leipzig ,1842-1844
Стр. 157-158
Сен-Жюст и мой доклад о битве при Флерюсе
Сен-Жюст прибыл в Комитет с депешей от генерал-аншефа Журдана много раньше, чем офицеры, везущие австрийские знамена, посланные армией в Конвент. Чтобы дополнить эти доненсения, я консультировался с генералами, делал заметки о важных деталях того дня, и таким образом я писал свой доклад в Совещательном зале Комитета. Ассамблея ждала этого сообщения с нетерпением. Я попросил Сен-Жюста, который принимал участие в сражении, просмотреть доклады генералов и вспомнить самому то, что он видел. Но он постоянно отказывался от этого, как и от того, чтобы предоставить мне детали, которые я у него просил: «Все, что следует сообщить, - сказал он мне, - есть в письме генерала Журдана». Он был сосредоточенным и казался недовольным. Я не принял это во внимание, а продолжал расспрашивать храбрых офицеров, и узнал от них некоторые детали и мужественные поступки, о которых ничего не говорилось в корреспонденции. Закончив сбор подробностей, я сделал доклад, который полностью удовлетворил Конвент и общество.
Стр. 170-171
Сен-Жюст выступает против Гоша в Комитете. – Разногласия между этим генералом и Пишегрю.
Вернувшись в лагерь, Сен-Жюст упорядочил, регламентировал и осуществлял военную диктатуру. Он не замедлил известить нас, что генерал Гош осуществляет свои собственные планы, а не планы, предписанные Комитетом и привезенные представителями в миссии. Этот генерал, кажется, действительно ставил себя выше других и не умел подчиняться; но он осуществлял командование столь же смело, как и талантливо. Поставленный во главе Рейнско- Мозельской армии, он стал соперником и, возможно, врагом Пишегрю, своего коллеги по командованию в армии Верхнего Рейна. Ссоры двух генералов, еще более усугубленные авторитарными распоряжениями Сен-Жюста, привлекли наконец внимание Комитета к мотивам поведения, столь мало согласующимся с интересами защиты отечества.
Гош открыто не доверял замыслам Пишегрю, которого он считал находящимся в сговоре с принцем Конде. Пишегрю со своей стороны считал, что он не должен ни подчиняться приказам Гоша, ни содействовать его успехам или исполнению его планов. Раздоры дошли до такой cтепени ожесточения и соперничества, что Сен-Жюст решил арестовать Гоша и направить его в Комитет общественного спасения, и он также послал туда как всю переписку двух генералов между собой, так и с представителями Сен-Жюстом и Леба.
Результатом этих раздоров было то, что Гош, верный отечеству, но необузданный в своих желаниях и стремившийся к независимости по отношению к планам Комитета, был заключен на много месяцев в Люксембургскую тюрьму; в то время как Пишегрю, предатель своего отечества, был смещен с командования и поставлен во главе армии, которая вступила в Бельгию.