Французская революция как школа современного революционера

[rosarosa]

Попалась весьма любопытная статья: " Четыре автора о причинах революции во Франции". К сожалению, имя автора по какой - то причине не было указано. Но повторяю, статья достаточно своеобразна, причем датирована 1998 годом. И мне, в свою очередь, было интересно ее прочесть: "1. Томас Карлейль о причинах Революции

Карлейль очень по вкусу современной пост-советской бюрократии. Поэтому, она переиздает его книгу, "Французская Революция" в 1991 году - памятный год прихода Бориса Ельцина и "либеральных реформаторов" типа Егора Гайдара к власти. Почему же Карлейль так пришелся по вкусу этой архи-реакционной братии? В общем, Карлейль не поднимается до уровня науки, что значит в первую очередь делать предположения о причинах событий. Карлейль - это литератор-морализатор.

Философия истории у Карлейля, его понимание глубинной причины Французской революции отображено в следующем параграфе: "Друзья мои! Виноват во всем каждый негодяй, будь то вельможа или чистильщик сапог, который, мошеннически притворясь деятельным и энергичным, совершенно никакой деятельности не обнаружил - нельзя же считать деятельностью регулярный прием пищи. Бездеятельность и ложь (знайте же, что ложь не исчезает бесследно, но, подобно брошенному в землю зерну всегда приносит плод), накапливаясь со времен Карла Великого, т.е. вот уже тысячу лет, давно ждут, когда наступит день расплаты..."

Весьма интересно узнать у автора: каким же образом чистильщик сапог может "мошеннически притворяться деятельным и энергичным", совершенно никакой деятельности не обнаруживать? Как это может делать вельможа, который тратит свое состояние на прожигание жизни, в то время как крестьяне округа на него работают - это понятно. Как может бюрократия притворяться деятельной и "выполнять и перевыполнять" свои бумажные обязательства, свои труды по передвижению стопок бумаги - это нам тоже понятно. Но вот как чистильщик сапог может притворяться деятельным, когда ему клиент должен заплатить после окончания его услуг, заплатить по результату - вот это остастся для нас загадкой. Как видно автор пытается затушевывать паразитизм современных лендлордов и городской буржуазии теорией что якобы все классы общества так или иначе причастны к "видимости деятельности"; виноваты в Революции (!) все "ленивые люди".

Стоять на такой позиции - это значит во-первых стоять на контр-революционной позиции, ибо Революция видется как некое зло. Во-вторых, это значит игнорировать основные факты истории; например, в "Исповеди" Жан Жака Руссо мы видим крестьянина который прячет свой хлеб и другие продукты от первого встречного, т.к. боится собирателя налогов. Это система очень похожая на вымогательство современных нам советских чиновников.

Итак, обобщая "пафос" нашего английского автора, скажем только что главной причиной революции для него является праздность и паразитизм, ложь и лицемерие всех "людей", вне их классовой принадлежности. Что касается более существенных причин Революции, то Карлейль только отмечает финансовое банкротство государства, но опять же причиной этому все те же моральные качества о которых речь шла выше: "духовное банкротство наступило уже давно, но оно перешло в банкротство экономическое, и стало невыносимым."

2. Олар о причинах Французской революции

Олар очень метко характеризует писателей типа Карлейля. Говоря о методе своего исследования, в предисловии к своей "Политической истории Французской революциии, 1789-1804", он пишет: "лишь очень недавно во Франции образовалась группа писателей и профессоров, которые стараются заменить в областе новейшей и современной истории старую школу, называемую ими литературной, - школу, видевшую, например, в истории французской революции прежде всего удобный случай для назидательной проповеди или для интересного рассказа, школою, которую они называют, быть может несколько претенциозно, научною."

Интересно отметить диалектику форм познания: от литературной формы, а-ля Карлейль, к буржуазно-научной, а-ля Олар. Буржуазия способна развивать историю как науку только до определенного уровня. Современные революционеры уже не говорят об "истории", а о совершенно другом предмете, перманентной Революции. Другими словами, это не только объект созерцания для них, но также и деятельность в которую они вовлечены сами (пошла на хуй теория о "нейтральности ценностей" для ученого, value neutrality thesis). Более того, это не есть процесс который ограничен временными рамками, но постоянный, трансформирующий себя из более низких в более высокие формы.

Если советская бюрократия адаптировала взгляд на историю а-ля Карлейль, образца 1830 года, то можно судить о том, как глубого реакционна она, как глубоко анти-научна, к какому упадку культуры ведет она. Даже Олар, который является дипломированной буржуазной служкой, стоит выше ее уровня. Однако лозунг "Долой Карлейля!" еще не значит "Да здравствует Олар!".

История Французской революции для Олара есть разработка той "глубокой идеи" которая заложена в Декларации прав человека. По Олару, не будь этих клочков бумаги, мы бы лишились прелестей буржуазной цивилизации; "в этой политической истории французской революции я задаюсь целью показать, как применялиь на практике принципы Декларации прав в период от 1789 до 1804 г., как осуществлялиcь они в учреждениях, истолковывались в речах, в печати, в действиях различных партий, в тех или других проявлениях общественного мнения."

Кстати, Олар осмеливается со своей кафедры заигрывать с социализмом, хотя только как с опасным зверьком. И как уже можно догадаться, Олар видит в социализме тоже развитие Декларации прав человека: "ошибочно противопоставлять социализм принципам 1789 года... Несомненно, социализм находился в резком противоречии с социальной системой, установленной в 1789 году; но он является логическим, крайним и опасным (если хотите) выводом из принципов 1789 года; этим выводом и воспользовался Бабеф, теоретик "равных" ... в Декларации прав, обсуждавшейся в промежутке времени с 20 по 26 августа 1789 года, содержится в скрытом состоянии вся демократическая и социальная республика."

В чем ложность такого взгляда на историю? Этот взгляд идеалистичен, ибо считает историю воплощением бог весть откуда взявшейся вечной идеи. Олар только тем отличается от богослова, что роль бога у него играет Декларация прав (этим он обнаруживает свою классовую принадлежность). Каковы же истоки самой этой Декларации? Интересам каких же классов общества она соответствует больше всего? Сам Олар следующим образом отвечает на этот вопрос: "... со времени американской войны во Франции наблюдается общее восхищение американскими учреждениями, которые, несомненно, явились продуктом английской мысли, вели свое начало от Локка и республиканцев 1648 года, но вместе с тем по своей форме и своему характеру казались детищем французской мысли."

Получается интересный замкнутый круг у Олара: французская декларация 1789 года взята у американцев. Те же взяли ее частично у английских и французких республиканских идеологов. У англичан это в основном Локк, у французов надо полагать это писатели эпохи Просвещения. Мысль порождает мысль, и воплощаясь посредством партий, общественного мнения, политических учреждений в жизнь, двигает историю; таков политический идеализм Олара.

3. Петр Кропоткин о причинах Революции

У каждой революции, считает Кропоткин, имеется две глубинные причины. Первая из них это "наплыв новых понятий относительно политического переустройства государства" среди просвещенных классов. Вторая причина это желание "третьего сословия" улучшить свое положение. В общем, это называется "теория двойного движения в революции": мысль теоретиков + народное действие. Вот как сам Петр Кропоткин описывает свою теорию революции в письме к одному из исследователей анархизма Неттлау: "чтобы достигнуть таких крупных результатов, чтобы движение приняло размер революции, как это было в 1648 - 1688 гг. в Англии и в 1789 - 1793 во Франции, еще недостаточно было того, чтобы среди образованных классов проявилось известное идейное течение, как бы это течение ни было глубоко; недостаточно было и одних народных бунтов, как бы ни были они многочисленны и как бы широко они ни распостранялись. Нужно было, чтобы РЕВОЛЮЦИОННОЕ ДЕЙСТВИЕ, исходившее из народа, совпало с ДВИЖЕНИЕМ РЕВОЛЮЦИОННОЙ МЫСЛИ шедшим ... от образованых классов. Нужно было, чтобы они, хотя на время, подали друг другу руку."

Эпоха Просвещения предшествовала Французской революции. В нее были вовлечены литераторы, философы и экономисты не только Франции, но и всех стран Европы. Гносеологический скептицизм Юма в Англии ("Исследование о природе человеческого знания"), пробуждает от догматического сна Канта в Пруссии (см. его предисловие к "Критике чистого разума"); физиократы во Франции, во главе с Кенэ, Тюрго, Мирабо (отцом) и другими дают теоретическую почву для Адама Смита и его "Богатства народов", изданной в год начала американской революции (1776); работы Вольтера ("Философские рассказы") осмеивают церковь, идеологический бастион любой реакции в современной истории. Чего только стоит его лозунг "Ecraser l'infame!", "Раздавите гадину!", сказанный по отношению к религии, и упорно замазываемый другой современной гадиной, советской бюрократией и ее идеологическими служками. Барон Гольбах обосновывает материализм, новое миросозерцание вместо старого церковного, а работы его протеже Дидро дают прикурить заносчивому, беспомощному, и паразитическому дворянству ("Племянник Рамо") и церкви ("Монахиня"), и вместо них возвышают третье сословие, "производительные классы", по выражению Мирабо-сына.

В отношении того, что анархист Кропоткин называет "народным действием", то тут основным двигателем являются не столько идеи эпохи Просвещения, сколько "отчаяние, овладевавшее крестьянином в неурожайные годы, когда он видел, как земля остается необработанной в руках помещиков и служит только для дворянских развлечений, в то время как голод свирепствует в деревнях." ГОЛОД И ПОТРЕБНОСТЬ В ЗЕМЛЕ - ВОТ ГЛАВНАЯ ПРИЧИНА КОТОРАЯ ВОЗБУДИЛА ДУХ ВОССТАНИЯ В ФРАНЦУЗСКОМ НАРОДЕ.

Восстания начинаются сразу после смерти короля Людовика XV в 1774 году. Народ ждет немедленных улучшений. Ведь число официально зарегистрированных нищих в этот период превышает один миллион человек, при общем населении в 25 миллионов. В апреле 1775 года начинаются бунты. В Дижоне народ громит дома и мельницы хлеботорговцев. Затем тоже происходит в Оксере, Амьене и Лилле. Народ собирается в Понтуазе, в Пуасси, в Сен-Жермене, и направляется в Версаль с прошением к королю снизить цены на хлеб. Король конечно же это обещает, но не выполняет. Войска рассеивают "разбойников" которые вошли в Париж и разгромили булочные. "Двое бунтовщиков были повешены на площади Грэвы, и, умирая, они кричали, что умирают за народ." "С 1782 и 1783 гг. бунты, однако, возобновляются и идут, все усиливаясь, до самой революции."

1786 год - восстание ткачей в Лионе. Основная причина: несоответствие заработной платы и стоимости жизни. 1787 год - парижский парламент отказывается регистрировать указ короля о новых пошлинах. Парламент ссылают в Труа. Народ проводит бурные демонстрации в поддержку парламента, и, так как волнения усиливаются, то парламент возвращается в Париж. 1788 год - восстание в Бретане. Причина: конфликт между парламентом и королем. То же самое происходит в Гренобле. В этом же, 1788 году в Париже происходят столкновения между войсками и народом во время шествий и демонстраций где народ празднует отставку его кровососов, таких например как архиепископа Санса.

В брошюре изданной 10 апреля 1789 года, заглавие которой "Les fleux de l'agriculture..." мы находим некоторые из причин которые мешают развитию земледелия: громадные налоги, вред наносимый вследствие злоупотреблением помещиками правом охоты, и придирки правосудия.

Критика теории Кропоткина о причинах революции вообще, и Французской революции в частности, сводятся к следующему:

Во-первых, почему волнения среди крестьян начали увеличиваться после смерти Людовика XV, а не допустим после смерти Людовика XIV? Что происходило в это время в плане развития материального производства? Нам следовало показать экономическую историю данного периода.

Во-вторых, если "движение революционной мысли идущее от образованных классов" во взаимодействии с народным бунтом есть причина революции, то неясным остается природа этого взаимодействия. Французский народ, в своей общей массе, был безграмотным. Вот, например, что пишет Олар: "в Немурском округе, в приходе Шавами, 47 первых выборщиков подали свои голоса; из них 10 человек подписали свои фамилии, а 37 подписались крестом, что составляет 79% неграмотных. В Драгиньянском сенешальстве, во Флэйоске, из 460 избирателей только 89 умели подписать свои фамилии; в Вериньоне из 66 оказались только 14 грамотных, причем первый и второй коммерческие судьи не могли подписаться." Если выборщики по своей большей часте оказываются неграмотными, то что уж говорить о простых крестьянах? Народ, в общей массе, не читал Руссо или Мабли, и его идеи были чисто отрицательными (например "На фонарь аристократов!"). Мы должны лучше понять каким образом революционные идеи могут взаимодействовать с народом для того, чтобы поднять революцию.

4. Жан Жорес о причинах Французской революции

Жорес причисляет себя к марксистам. Поэтому, он должен уважить основной марксисткий тезис о причинах революции. Этот тезис можно найти у Маркса например в введении в "К критике политической экономии" за 1859 год: "В социальном производстве жизни, люди входят в определенные отношения которые являются необходимыми и независимыми от их воли, отношения производства которые сообразуются с определенным уровнем в развитии материальных производительных сил. Общая сумма этих производственнных отношений образуют экономическую структуру общества, подлинное основание, на котором возвышается легальная и политическая надстройка и которая соотносится с определенными формами общественного сознания. Форма производства материальной жизни определяет общественную, политическую и интеллектуальный жизненный процесс в общем. Не сознание людей определяет их бытие, но, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание. На определенном уровне их развития, материальные производительные силы общества приходят в конфликт с существующими отношениями производства, или - что является только легальным выражением того же самого - с отношениями собственности которые имелись до сих пор. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются и их кандалы. ТОГДА НАЧИНАЕТСЯ ЭПОХА СОЦИАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ. С изменением в экономическом основание, вся громада надстройки более или менее быстро трансформируется..."

Уважил ли Жорес этот тезис, т.е. гипотезу о том, что фундаментальной причиной революции является конфликт между развитием производительных сил и существующими отношениями производства? Рассмотрим же что он говорит о причинах революции (главы 1 и 2 его "Социалистической истории Французской революции").

Во-первых, тяжесть налогов ложилась на крестьянство и буржуазию, т.к. церковь и дворяне уклонялись от них. Однако это не является причиной революции с точки зрения Жореса: "...весьма вероятно, что феодальные права в совокупности не приносили больше сотни миллионов, и если вспомнить, что Артур Юнг путем очень точных расчетов определил стоимость валового продукта сельского хоозяйства Франции в 1789 году как слегка превышающую 5,5 миллиардов, а стоимость прибавочного продукта - приблизительно в 2,5 миллиардов, то, конечно, изъятие 100 миллионов в пользу феодалов, каким бы архаичным и ненавистным оно не было, не могло обременить нацию."

Во-вторых, Жорес считает, что если бы монархия могла "обеспечить буржуазии, промышленной, торговой и финансовой, безопасность в ее делах, скурпулезное соблюдение договорных обязательств и строгое и бережливое обращение с государственнми финансами, то весьма вероятно, что Революции 1789 года не было бы."

"Безопасность в делах" означает ни что иное как безопасность буржуазной собственности от экспроприации, от посягательств на нее со стороны господствующего класса в дореволюционной Франции, т.е. придворного дворянства. И в самом деле, мы узнаем, что подобные посягательства имели место. Например, когда королю нужны были деньги для бюджета, его контролеры могли запустить лапу в Учетную кассу и насильственно одолжить там нужную сумму у финанасовой буржуазии. Поэтому, Ривароль писал: "Революцию сделали рантье".

Буржуазная собственность всегда находится под угрозой посягательств со стороны государства, если у штурвала власти не стоит сама буржуазия, как например сегодня в странах типа СССР.

В-третьих, главной причиной революции Жорес считает "социальную зрелость" буржуазии, с одной стороны, и прогресс наук, с другой: "в конце XVIII века две великие силы, две революционные силы оказали огромное влияние на умы, на ход событий ... С одной стороны, французская нация к тому времени достигла интеллектуальной зрелости. С другой стороны французская буржуазия достигла социальной зрелости... Французская буржуазия осознала свою силу, свое богатство, свои права, свои почти безграничные возможности дальнейшего развития: словом, буржуазия достигла классового самосознания, между тем как научная мысль достигла осознания Вселенной. Это и есть те два пламенных источника, два источника огня Революции."

Итак, самосознание верхушки угнетенных классов является одной из причин революции. Самосознание означает то, что данный слой в обществе достиг определенной силы и осознает это. Второй причиной революции является прогресс наук.

Подобный тезис о причинах революции защищал Наполеон; он пишет: "Это плод работы идеологов". Ипполит Тэн (1828-1893), один из представителей позитивизма, считает, что революция является продуктом абстрактного мышления, корень которого кроется в классической культуре древней Греции: "она была увлечена на путь опаснейших систематических ошибок и опаснейших крайностей под воздействием общих и туманных понятий, почти лишенных содержания, таких, как равенство, человечество, право, народный суверенитет, прогресс..."

Комментируя это заявление Тэна, Жорес говорит: "он рассуждает так, как если бы чисто философские теории могли воспламенить и поднять на восстание целый народ ... Ему остался неведомым тот огромный рост произодства, труда, накоплений, тот промышленный и торговый прогресс, которые позволили буржуазии стать первостепенной общественной силой и побудили ее взять на себя руководство обществом, в котором ее интересы заняли столь важное место и могли подвергаться многим опасностям."

Лучшее объяснение революции у Жореса мы находим в его обзоре теории Барнава. Антуан Барнав, непосредственный участник революции, был одним из лидеров партии фейянов, т.е. партии крупной буржуазии, которая состояла из пайщиков Учетной кассы, акционеров Ост-Индийской компании, откупщиков налогов, и других крупных рантье. Барнав написал в 1792 году великолепную книгу, "Introduction a la Revolution francaise". В этой книге Барнав дает нам то, что более всего можно назвать "марксисткой теорией" Французской революции и теорией развития человеческого общества в целом (задолго до рождения Маркса).

Во-первых, говорит Барнав, революцию в одной стране следует рассматривать как результат диалектического развития во всех странах: "Нельзя составить себе надлежащего понятия о той великой революции, которая взволновала Францию, рассматривая ее изолировано, вне связи с историей соседних государств и предшествующих веков. Чтобы определить ее характер и обнаружить ее истинные причины, необходимо расширить кругозор, надлежит определить место, занимаемое нами в более обширной системе: рассматривая то общее движение, в силу которого со времен феодализма до наших дней в европейских государствах последовательно изменялась форма правления..."

Таким образом, он приоткрывает перед нами методологию изучения Революции. Понять одну революцию изолировано от других невозможно. Французскую Революцию XVIII века необходимо изучать во взаимосвязи с другими революциями, например с Английской революцией в XVII веке, и с Русской революцией в XX веке. Только таким образом мы сможет уловить те основные признаки, общие черты, которые позволят нам увидеть существенные части этого процесса, за всем нагромождением частных деталей, имен, законопроектов, и проч. Повторим еще раз слова Гегеля: "сущность должна являться".

Дальше, Барнав пишет: "...среди множества причин, порождающих политические события, есть столь тесно связанные с природой вещей, постоянное и систематическое воздействие которых настолько превосходит влияние случайных причин, что в течение известного промежутка времени они почти неотвратимо приводят к определенному результату. Эти-то причины почти всегда способствуют изменению облика наций, все малые события определяются общими результатами, порождаемыми этими причинами. Великие исторические эпохи подготавливаются этими причинами, тогда как причины второстепенные, коим это почти всегда приписывается, лишь придают им определенный характер ..." Здесь интересна мысль о том, что существует два вида причин: глубинные и поверхностные; вторые придают первому виду "определенный характер", в то время как первые "изменяют облик наций". Каковы же эти главные причины?

Барнав рисует нам исторические эпохи в развитие человечества. Вначале человек добывал себе пропитание охотой с помощью лука, стрел. В таком обществе преобладала демократия, ибо люди были независимы друг от друга и между ними преобладало "ествественное равенство". Затем, увеличение населения и необходимость в более постоянном источнике пищи заставляют людей взяться за пастушество. Они приручают зверей которых раньше убивали. Здесь начинает возникать собственность, т.к. появляется некоторый излишек продуктов по сравнению с тем, что требуется для каждодневного пропитания . Одноврменно, возникают и политические учреждения, для защиты этой собственности. Они принимают монархическую или аристократическую форму. Дальнейший рост населения заставляет людей отойти от кочевного образа жизни и заняться земледелием. Это ведет к появлению института собственности на землю. Раб, который раньше смотрел за скотиной, теперь нужен для обработки земли. Такому обществу больше всего подобает децентрализованная аристократическая форма правления. Однако, согласно Барнаву, "...господство аристократии длится до тех пор, пока земледельческий народ пребывает в неведении или пренебрежении к промыслам, а земельная собственность продолжает оставаться единственной формой богатства. Поскольку естественное развитие общества состоит в непрестанном росте народонаселения и промышленности, пока они не достигнут высшего уровня цивилизации, учреждение мануфактур и торговли должно неизбежно последовать за господством земледелия." Здесь, Барнав явно обнаруживает колебание чему-же приписать развитие общества: росту народонаселения или же развитию промышленности. В конечном счете, Барнав склоняется ко второму: "С тех пор как промыслы и торговля проникают в недра общества и создают в пользу трудового класса новый источник обогащения, подготовляется революция в политических законах; НОВОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ БОГАТСТВА ПОРОЖДАЕТ НОВОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ВЛАСТИ. Подобно тому как владение землею возвысило аристократию, промышленная собственность усиливает власть народа..." . Физиономия этого трудового класса постоянно меняется; если заре капитализма таковым были торговцы и ремесленники, то в XIX веке таковыми были рабочий класс и буржуазия. В наше время (закат капитализма, развитие к социализму) "трудовыми классами" являются те, кто работают в сфере информатики и наиболее передовых знаний.

Итак, согласно Барнаву, "прогресс промыслов" является главной причиной политической революции. Но вот Жорес, комментируя Барнава, говорит немного другое: "Революция как бы подготовлена тем движением, которое длится испокон веков той огромной социальной эволюцией, которая мало-помалу придала собственности решающее значение и, следовательно подчинила силы политической власти изменчивым формам самой собственности [!]. Ныне промышленная и движимая собственность, т.е. буржуазная собственность, находится в полной силе: стало быть, возвышение буржуазной демократии неизбежно и революция является исторической необходимостью". Мне представляется, что фейян Барнав более "марксист" чем социалист Жорес, ибо последний путает юридическое понятие ("собственность") с действительным развитием производительных сил. Такая теоретическая ошибка не случайность, ибо Жорес - теоретический представитель Второго Интернационала перед начало Первой Мировой Войны. Можно провести прямую родословную от Жан Жореса (1910-х), к Леону Блюму (1930-х), к Франсуа Миттерану (1980-х). Подобный "марксизм" подготавливает почву для Ле Пена, а за ним - фашизма.

* * *

Рассмотрение взглядов различных историков на причины революции можно продолжить, рассмотрев, например, взгляды Альберт Матьеза. Однако представляется, что они не могут дать ничего существенно нового. Дальше революционной точки зрения (представленной Барнавом) историография прыгнуть не может. Ибо она предназначается не как "руководство к действию", а как возвышенное времяпровождение для "образованных классов".

Резюмируя:

1. Карлейль - на уровне морального повествования. Он видит причины революции в праздности и лжи.

2. Олар - пытается поднять историю до уровня науки. Он видит Французскую революцию как воплощение Декларации Прав Человека.

3. Кропоткин - анархист, теоретик революции; видит причину революций в союзе движения революционной мысли со стороны образованных классов и бунтарских выступлений, вызванных голодом, со стороны народа.

4. Жорес - псевдореволюционер. Наиболее ценное в его рассказе это воскресение взглядов революционера-фейяна Барнава. Причина революций - в развитие производительных сил, и соответственно этому изменяются общественные и политические институты общества".
MORE]